В упорной борьбе и вопреки многочисленному давлению с разных сторон, сегодня, в воскресенье 28 сентября, в первом чтении удалось продвинуть закон о введении смертной казни для террористов. Для депутата Кнессета Лимор Сон Хар-Мелех (“Оцма Йехудит”) это значительная веха в кампании, которую она ведет. Это не только ее идеологическое мировоззрение, но и незаживающая личная рана.

«Это очень важное достижение», — говорит она в интервью Аруц 7 - “На протяжении всего последнего периода мы прилагали все усилия, чтобы вынести законопроект на обсуждение, несмотря на очень и очень большое сопротивление”.

Главным камнем преткновения, который был озвучен на заседании уполномоченным по делам заложников Галем Хиршем, является опасение, что такой закон поставит под угрозу жизни заложников, удерживаемых ХАМАСом. Сон Хар-Мелех отвечает на это: “Мы знаем много семей заложников, которые говорят по-другому и понимают, что этот закон, именно сейчас, пошлет сигнал силы нашему врагу и ясно даст понять, что мы не боимся”.

Для нее это обсуждение не является теоретическим. Оно затрагивает живую плоть ее жизни: “Я продвигаю такой закон, и помимо того, что я являюсь представителем общественности, я также принадлежу к семьям, понесшим тяжелую утрату. Террорист, который командовал ячейкой, убившей моего мужа Шули и других солдат и гражданских лиц, был освобожден по сделке Шалита и даже дерзко заявил судьям: 'Мы будем похищать солдат, пока не будет освобожден последний из наших активистов”. Они понимают, как устроена у нас система”.

“Именно это понимание движет врагом. Мы, как общественные представители, ясно говорим врагу: тот, кто вышел совершать теракты и убийства евреев, его участь - смерть. Всё, мертвый террорист не вернется, чтобы причинять вред. Мы знаем, что более 80 процентов тех террористов, которые освобождаются по сделкам, возвращаются и убивают, и вращаются в этом круге террора и крови”, - отметила Сон Хар-Мелех.

Есть те, кто утверждают, что мотивация закона исходит из желания мести. Сон Хар-Мелех не извиняется, а просит вернуть понятию мести его достоинство: “Прежде всего, месть - это не ругательство. Мы просим мести у Всевышнего: 'Отомсти за пролитую кровь рабов Твоих”. Кто-то исказил наше мышление. Месть - это очень важная еврейская ценность”.

Также она настаивает, что перед лицом жестокого врага, чья цель - “стереть имя Израиля”, гуманитарный разговор о правах террориста является моральным извращением. “Настоящая и идеальная мораль - убей на опережение пришедшего убить тебя. Это то, что кто-то сумел исказить в нашем восприятии”, - говорит Лимор Сон Хар-Мелех.

Еще один распространенный аргумент заключается в том, что террористы не боятся смерти и даже жаждут ее, чтобы стать шахидами. Сон Хар-Мелех полностью отвергает этот аргумент: “Если бы они так сильно хотели умереть, тюрьмы не были бы переполнены тысячами террористов, которые начали кричать только тогда, когда министр Бен-Гвир начал ужесточать условия их содержания в тюрьмах”.

Несмотря на политические препятствия и противодействие, она остается решительной: “Я человек веры. Каждый раз, когда мне говорят “нет шансов”, я знаю, что мне, возможно, придется работать усерднее, но это произойдет”.