В эти дни отмечается 49-я годовщина операции “Энтеббе”. Раввин Шмуэль Морено, брат подполковника Эммануэля Морено, погибшего во второй Ливанской войне, рассказал о вкладе своей бабушки Нинет в успех операции, позволившей освободить заложников и уничтожить террористов.
Раввин Морено рассказывает о визите своей бабушки в Израиль 49 лет назад. Бабушка приехала тогда из Франции навестить семью, которая всего за четыре года до этого переселилась в Израиль. А на обратном пути в Париж она оказалась в заложниках вместе с остальными пассажирами самолета авиакомпании Air France, который был угнан в Уганду.
До рассказа раввина Шмуэля Морено о вкладе го бабушки в успех операции по освобождению похищенных, он описал атмосферу, которая царила дома в те напряженные дни: “Мне тогда было 10 лет, и я помню ту нервную неделю, моих родителей, которые поняли, что бабушка находится в Энтеббе под контролем лидера Уганды Иди Амина и террористов. Ощущалось чувство беспомощности”. Также Шмуэль Морено отметил отсутствие информации и возможностей коммуникации, существовавших в то время, хотя в этом аспекте могут быть сходства между реальностью тогда и сегодня, когда семьи похищенных заложников вообще ничего не знают о судьбе своих близких.
В течение недели, которая прошла между похищением и операцией по освобождению, родители - Илан, сын Нинет, и жена Илана - Сильвия, как и другие семьи заложников, приходили в министерство иностранных дел Израиля, чтобы разобраться в ситуации.
Нинет не имела израильского гражданства, но имела четыре других иностранных паспорта. В определенный момент стало ясно, что израильтяне были отделены от остальных заложников.
Перед посадкой на самолет в аэропорту Бен-Гурион Нинет попросили присмотреть за маленьким мальчиком, которого посадила самого на рейс во Францию семья профессора Ливни. После того, как израильтяне были отделены от других пассажиров, Нинет оказалась по одну сторону баррикады, в то время как сын семьи Ливни - по другую. Чтобы продолжать сдерживать обещание, которое она дала его родителям, Нинет залезла за туалеты, которые находились на контрольно-пропускном пункте между двумя группами, чтобы время от времени проверять благополучие мальчика.
В те дни Нинет решила зарисовать в небольшой тетрадке, которую она имела при себе, каждую деталь комплекса, где содержались заложники. На том, что казалось архитектурным чертежом, она зарисовывала различные комнаты, зал, входы и окна, позиции солдат и другие детали, включая расположение ящиков с надписью “взрывчатые вещества”, которые были размещены в зале терминала. Причем она проверила, действительно ли это взрывчатые вещества, и когда она увидела, что ящики пусты, то отметила это в тетради. Надпись на ящиках была предназначена только для устрашения.
Для других заложников зарисовки Нинет казалась навязчивым и бредовым актом, но та тетрадь оказалась бесценным сокровищем для сил, которые готовились к операции “Энтеббе”. Нинет скрупулезно собирала каждую крупицу информации.
Когда неизраильские пассажиры были освобождены и улетели в Париж, то по приземлении в столице Франции к ним подошли сотрудники французской разведки, чтобы узнать подробности о том, что происходит в Энтеббе. Все пассажиры направили представителей спецслужб к Нинет, сказав что у нее есть собранные материалы. Но Нинет дала понять, что не собирается разговаривать с французами, а только с израильтянами. Французская разведка связалась с Моссадом, который направил генерал-майора Амирама Левина для проведения всестороннего допроса бабушки.
Информация, собранная Нинет Морено, фактически, оказалась частью разведывательной базы, которая сделала операцию “Энтеббе” возможной и привела к ее успеху. Музей, созданный об этой операции, демонстрирует фотографии ее рисунков. Позже был добавлен тот факт, что рисунки сделала бабушка героя Израиля подполковника Эмануэля Морено.
Раввин Шмуэль Морено говорит, что вскоре после операции его бабушка получила почетное гражданство от государства Израиль и медаль от президента страны. Такое признание дало понять детям семьи, что истории, которые они слышали о переживаниях своей бабушки, были не преувеличением, а правдой.