В субботу вечером на площади Заложников собрался еженедельный митинг семей под лозунгом «Единая нация требует всех - вместе!»
Семьи освобожденных заложников и тех, чьи тела были возвращены в Израиль, открыли митинг посланием поддержки всем семьям, подчеркнув: «Мы будем с вами, пока не вернется последний заложник!»
Во время митинга семьи подчеркнули свое четкое и недвусмысленное требование сделки, которая гарантировала бы возвращение всех заложников.
Хен Авигдори, чья жена Шарон и дочь Ноам были освобождены из плена ХАМАСа, сказал: «Освобождение заложников - это не просто освобождение сотни людей из ужасного плена - это освобождение всех нас - это выход всех нас из тьмы к свету, от разделения к единству, от размышлений о прошлых обидах к построению общего будущего. Премьер-министр сказал, что пришло время для сделки, поэтому я хочу напомнить всем: если у вас есть спелый плод, и вы не используете возможность - если вы медлите, тянете время и тратите время - этот спелый плод сгниет».
Инбар Гольдштейн, чья невестка Хен и племянницы Агам, Галь и Таль Гольдштейн-Альмог были освобождены из плена, добавила: «Моей семье повезло закрыть эту главу, снова обнять наших близких, вместе скорбеть и начать восстанавливать из руин наш дом в Кфар-Азе. Моя история имела конец, завершение, и это то, что должно произойти, то, что правильно и справедливо для всех семей заложников».
Ноам Пери, дочь покойного Хаима Пери, отметила: «Моего отца взяли живым, он выжил в плену, проявив невероятную силу духа, и его можно было спасти и вернуть домой благодаря соглашению. Для нас и для 26 других семей, чьи близкие вошли в Газу живыми и вернулись в черных мешках, цена упущенной возможности заключить соглашение очень ощутима. Очень личная. Очень болезненная».
Рики Барух, невестка покойного Уриэля Баруха, чье тело удерживается в плену, рассказала: «Мы сидели шиву, мы скорбели, но у нас нет покоя, потому что у нас нет могилы, которую можно посетить, и нет конца этому кошмару. Мы должны продолжать бороться, чтобы у маленьких детей Уриэля было место, где они могли бы поплакать о нем, и чтобы мы могли обрести покой для наших израненных душ. Мы слышали, что ведутся переговоры о сделке. Сделке, которую мы ждали слишком долго. Мы хотим, чтобы наши близкие были дома, и мы не можем допустить ситуацию, когда заложников бросят, потому что мы не использовали момент для сделки должным образом».