Этим вечером, 7 июня, стало известно о том, что командование ЦАХАЛ дало разрешение на публикацию дополнительных подробности о деле офицера разведки, скончавшегося в военной тюрьме, расположенной в центральной части Израиля.
Как известно, по итогам расследования стало ясно, что покойный офицер, служивший в технологической части вооруженных сил Израиля, сознательно совершил ряд действий, нанесших более чем серьезный ущерб государственной безопасности.
В ходе допросов, офицер признался во многих приписываемых ему действиях. Так, стало известно – и подтверждено материалам следствия, – что он действовал самостоятельно, исходя из личных, а не из идеологических, националистических или экономических мотивов. При этом подчеркивается, что офицер не был завербован иностранными агентами, и не контактировал с элементами, враждебными нашей стране.
В то же время расследование показало, что офицер знал о возможном ущербе национальной безопасности, который неизбежно наступит в результате его действий, и даже пытался их скрыть.
Следственная группа изучила процедуры контроля и надзора в офицерском подразделении, одновременно проведя командно-профессиональное расследование, чтобы извлечь уроки из этого инцидента, и предотвратить его повторение в будущем.
По окончании расследования и после изучения его результатов, офицеру было предъявлено обвинение в серьезных нарушениях государственной безопасности. В решении о предъявлении обвинения был учтен «предположительно» значительный ущерб, причиненный этими правонарушениями.
Офицер был представлен старшими адвокатами военной защиты, которых выбрал сам, и после консультации с семьей. Материалы расследования были полностью доступны адвокатам при предъявлении обвинительного заключения.
По соображениям национальной безопасности слушания проходили за закрытыми дверями, в присутствии – и в отсутствие офицера. Члены семьи офицера присутствовали на некоторых слушаниях.
В итоге, арест офицера был продлен трибуналом, а впоследствии, после предъявления обвинения, трибунал продлил его содержание под стражей до окончания судебного разбирательства – с его собственного согласия и согласия его доверенных лиц, без отклонения от установленной процедуры.
После отмены запретительного судебного приказа по расследованию обстоятельств смерти офицера ЦАХАЛ, было объявлено, что в ночь с 16 на 17 мая, когда он находился в следственном изоляторе, офицер был переведен в больницу в тяжелом состоянии, где вскоре был объявлен умершим.
До самого последнего дня, он поддерживал связь с тюремным персоналом и находился рядом с другими заключенными, а не в одиночной камере. Во время пребывания в тюрьме были соблюдены все положенные ему правовые процедуры.
Так, в частности, согласно заявлению ЦАХАЛ, офицер регулярно получал медицинскую помощь и сопровождение со стороны сотрудников службы охраны психического здоровья. Члены семьи офицера навещали его в военном центре временного содержания и поддерживали с ним постоянный контакт.
Кроме того, офицер поддерживал связь с двумя своими друзьями, и несколько раз его навещали сотрудники разведки.
В период содержания под стражей, точнее – за несколько месяцев до смерти, – офицер был освобожден от службы по его просьбе. Согласно Закону о военных кладбищах, в этих обстоятельствах он не мог быть доставлен для захоронения на военное кладбище.
Трагическая смерть покойного офицера в настоящее время расследуется специальным следственным отделом внутренних расследований Отдела кадров (военный эквивалент МАХАШ).
В ЦАХАЛ подчеркивают, что любая смерть служащего Армии обороны Израиля или смерть на военном объекте требует тщательного расследования, и именно это делается в данном случае.
Семье покойного офицера была представлена подвергнутая цензуре копия обвинительного заключения, и они знали количество преступлений, в которых обвинялся их родственник. По просьбе семьи, сегодня, 7 июня, родителям погибшего было предъявлено обвинительное заключение в полном объеме.
Труп офицера был подвергнут аутопсии в Институте судебной медицины. На вскрытии присутствовал врач из семьи покойного. Заключение института еще не получено, как и результаты токсикологической экспертизы.