У Эреза Несими есть знаменитый сосед - недалеко от его дома в Петах-Тикве живет генеральный прокурор Авихай Мандельблит. Раньше они довольно часто встречались на улице, обычно по дороге в синагогу в канун Шаббата, но все это прекратилось после определенного инцидента, о котором он решил рассказать только сейчас.
«Я живу недалеко от Авихая Мандельблита», - сказал он 7 каналу. «Раньше мы довольно часто пересекались по дороге в синагогу в пятницу вечером. В январе прошлого года, в одну особенную пятницу, я случайно проходил мимо, когда его окружали телохранители, и, не задумываясь, выпалил: «Пять лет назад они подставили тебя, но на этот раз они правы».
«Я даже не кричал и не повышал голос, но ответ был мгновенным»», - рассказал он. «Один из его телохранителей схватил меня и сказал, что я арестован. Затем он подозвал одного из полицейских из соседней полицейской машины, которая всегда сопровождала Мандельблита, и сказал ему отвезти меня в полицейский участок. Он обвинил меня в том, что я оскорбил генерального прокурора, но за всю свою жизнь я ни разу не оскорблял человека, - настаивал Несими.
«Я попросил его не везти меня в полицейский участок, так как был Шаббат», - продолжил он. «Однако после консультации с сотрудником участка он сказал мне, что у него нет другого выбора, кроме как забрать меня. Он по крайней мере сделал это, разрешив мне сначала отвезти мою маленькую дочь домой, а потом он отвез меня в полицейский участок. Во время допроса я сказал, что не знал, что существует закон, запрещающий людям разговаривать друг с другом на улице, и они ответили, что местная полиция приняла постановление о том, что разговаривать с генеральным прокурором незаконно. Меня допрашивали полчаса, прежде чем отпустить».
Одним из условий его освобождения было то, что Несими не должен был приближаться к Мандельблиту в течение следующих двух недель. Фактически, он не видел его с того январского вечера. «Насколько мне известно, полиция вообще не расследовала мое дело», - сказал он. «Я зашел в полицейский участок в воскресенье после ареста, чтобы подписать заявление, и я понятия не имею, что произошло потом. Я даже не знаю, закрыли они дело или нет».
Как уже отмечалось, Несими сначала не хотел рассказывать свою историю. «Я опасался связываться с законом с тех пор, как это произошло», - пояснил он. «Вот почему я до сих пор никому не рассказывал свою историю. Но теперь, когда я знаю, что были и другие подобные случаи, я посчитал своим долгом высказаться».