Реагируя на множество яростных критических замечаний, обрушившихся на него в течение вчерашнего вечера, рабби Иегуда Глик поспешил оправдаться в глазах общественности, после того, как высказал резкие слова в адрес солдата ЦАХАЛа, и тех, кто его поддерживает.
Напомним, что, по словам рабби Глика, «Тот факт, что террорист пришел в Хевроне с намерением не вернуться живым, не оправдывает позорный поступок солдата. А сам поступок солдата не меняет тот факт, что ЦАХАЛ - самая моральная армия в мире».
В интервью корреспонденту 7 канала, он говорит о том, что общество должно «уважать чужое мнение, а сами мы имеем полное право выражать свое мнение в соответствии с нашей политической позицией. Оба эти положения сейчас проходят испытание».
«Никто не спорит, что террорист, который пришел, чтобы убить, должен умереть, и солдат, который противостоит ему, должен стремиться предотвратить убийства», - продолжает он. - «Но миссия солдата состоит в том, чтобы сражаться, а когда сражение закончилось – «на сцену» выходят другие люди, представители других служб, у которых есть своим миссии. Горе нам, если солдат или полицейский решит играть наказующего, а не определенную ему роль борца или защитника себя, страны и народа, или общественного порядка (когда дело касается полицейского). Роль силы – не судить и не исполнять судебное решение».
«Таково мое мнение, с которым вполне допустимо несогласие, я не имею никаких проблем с теми, кто думает иначе, чем я», - продолжает рабби Глик. - «Спорьте со мной, но то, что происходит, когда и правые и левые пишут на мою страницу ругательства, оскорбления и угрозы, желая смерти, – это очень плохо. Плохо, что в нашу дискуссию примешивается столько политики».
«Тот, кто не согласен со мной, считает меня антиизраильским элементом, еретиком и реформистом. Так не должно быть. Мы должны знать и терпимо, внимательно относиться к другим взглядам», - говорит Глик, выражая удовлетворение тем, что некоторые ведущие фигуры правого лагеря выразили схожие с ним взгляды.
«Действительно, меня очень покоробило, когда я увидел, как солдата ведут в наручниках, словно преступника. Те кто не знает, как отличить солдата от убийцы – морально слепы, а кто воспользовался преимуществом случая, чтобы утверждать, что ЦАХАЛу не место в Иудее и Самарии – морально искалечен. Но с другой стороны, кто думает, что он заслуживает медали и звания национального героя – не менее слеп», - указал рабби Глик.
«Так что, я думаю, что солдат не должен ожидать славы, оваций и звания «национального героя», но и сказать, что был неправ – действительно, не в соответствии с правилами, по которым я был воспитан. Он заслуживает наказания, но не как убийца, а как человек, который совершил неверный ход…», - определил он.
Надевание же на солдата наручников, рабби Глик считает неверным шагом: «Никто ведь [всерьез] не думает, что этот солдат опасен для общества. Он же не ходил с оружием и не стрелял во все стороны... Были ли его действия ошибкой – конечно, решит суд, но лично меня это шокировало: я нахожу неправильным стрелять в кого-то кто уже попал в плен и не может причинить никакого вреда… я не люблю, когда люди радуются, когда видят смерть», - добавил он, по всей видимости, имея в виду своих оппонентов.
«С другой стороны, я говорю, что если мы не займем морального четкую позицию по этому вопросу, мы сыграем на руку нашим врагам – как внешним, так и внутренним, вроде «Бецелем» и «Шоврим Штика», поэтому мы обязаны сказать, что террорист самим фактом своего нападения приговорен к смерти, а поступок солдата не бросает тени на всю армию», - твердо указал рабби Глик.
«Всем известна моя большая любовь к Земле Израиля и ее защитникам – солдатам ЦАХАЛа. Я снова повторяю, что этот парень – не убийца и не враг народа. Не было никакой необходимости унижать его: он совершил ошибку, и уже заплатил высокую цену…», - продолжает он. - «И если выяснится, что я был неправ, а солдат будет оправдан, я буду первым, кто его обнимет и скажет, что был неправ. Но я – не судья, и то, что я увидел, было ужасно, и я думаю, что мы должны прочно держаться, стоя на своих моральных ценностях, даже в нынешнем веке…».