Известный в нашей стране адвокат Авигдор Фельдман, представляющий в Верховном суде интересы Амирама Бен-Улиэля, признанного виновным в злонамеренном поджоге в деревне Кфар-Дума (в результате которого погибли супруги Саада и Рихама Давабше и их полуторагодовалый сын), утверждает, что признание его клиента было получено с помощью пыток, и этого нельзя не учитывать.
Выступив в эфире Аруц 7 на фоне призывов разрешить Амираму провести наступающий праздник Шавуот не в одиночной камере, он, в частности, сказал: «На мой взгляд, осуждение Бен-Улиэля – уродливый шрам на нашей правовой системе. Общая служба безопасности признала – чего не делает в других случаях, – что действительно против него применялась система физического давления, которую я не могу подробно описывать, но это такой вид давления, который причиняет постоянную физическую боль и повторяется в течение двух ночей. Суд отклонил признания, данные сразу после применения пыток, но подтвердил признания, данные через 36 часов. При этом, суд не учел тот факт, что в течение этих 36 часов ему не разрешали видеться с адвокатом, и он всё ещё находился полностью «во власти» ШАБАК, поэтому имела место угроза повторного применения пыток. Насколько я понимаю, суд должен был признать недействительными все признания, которые были даны Бен-Улиэлем».
При этом Фельдман подчеркивает, что помимо добытых под пытками признаний нет никаких доказательств, связывающих его подзащитного с совершенным к Кфар-Дума преступлением.
Что касается утверждения о наличии «достаточных доказательств» его вины благодаря подробностям, которые Бен-Улиэль сообщил следователям, адвокат заявляет, что «детали, фигурировавшие в его признаниях, были всем известны. В его словам не было ни одной уникальной детали, которая была бы известна только тем, кто совершил преступление, нет никаких криминалистических или биологических подробностей, которые могли бы связать его с местом совершения преступления».
Поэтому, по мнению Фельдмана, Бен-Улиэля следует немедленно освободить из тюрьмы. «Пока они [сотрудники ШАБАК] не применили к нему пыток, у них не было улик против него. Нет никаких доказательств с мест, которые могли бы подтвердить его признание, сделанное под пытками…».
Еще одним аргументом защиты является утверждение о том, что признание может быть использовано, если подследственному предоставлена возможность проконсультироваться с адвокатом между дачей признательных показаний, и что расследование будет проводиться израильской полицией, а не ШАБАК, но «всего этого не произошло, но как раз наоборот, ШАБАК угрожал ему и добивался признаний. Когда он встретился со своим адвокатом Итамаром Бен-Гвиром, то отказался от признания. Таким образом, его признание является заявлением, полученным под пытками, и наш опыт показывает, что признания, полученные с помощью пытки, обычно не являются правдивыми признаниями, а направлены на то, что мучитель хочет услышать от своей жертвы».
Далее адвокат Фельдман указывает, что следователям также было ясно: на месте происшествия находился не один человек, и по этой причине вместе с Бен-Улиэлем был допрошен несовершеннолетний поселенец, который не дал признательных показаний. Нет никаких сомнений в том, что речь идет о «бомбе замедленного действия». Это означает, что арестованный знает, что другое лицо или лица собираются совершить террористический акт, и даже Верховный суд, который исключил пытки как средство получения признательных показаний, постановил, что при наличии такой разумной гипотезы можно использовать любые средства для получения информации. В отношении Бен-Улиэля никто никогда не заявлял, будто он знает о других, кто намеревается совершить террористические акты против палестинцев».
Наконец, касаясь вопроса шансов на оправдание, Авигдор Фельдман говорит, что «никакого дальнейшего слушания проведено не было, что, на мой взгляд, очень проблематично и спорно. Что касается повторного судебного разбирательства, то это зависит от того, будут ли найдены дополнительные доказательства, опровергающие его причастность к делу».