Два дня назад – в воскресенье 5 мая, как уже сообщал 7 канал, при экстренной посадке загорелся в московском аэропорту «Шереметьево» самолет Sukhoi Superjet 100 (SSJ 100) российской авиакомпании «Аэрофлот», выполнявший рейс SU1492 Москва – Мурманск. Из 78 человек, находившихся на борту, 41 погиб в результате пожара, охватившего лайнер при приземлении.
Самолет пробыл в воздухе 28 минут, вернулся в аэропорт вылета, якобы, из-за попавшей молнии. Коснувшись земли, SSJ 100 не сумел мягко приземлиться, высоко «подпрыгнул» и загорелся после повторного касания взлетно-посадочной полосы.
Вот это видео.
Далее, после остановки горящего самолета, из него сумели выбраться по аварийным трапам и выжить 37 человек. Сам самолет полностью выгорел. «Черные ящики» с данными о полете были сильно повреждены.
Как сообщило во вторник, 7 мая, авторитетное российское издание «Коммерсант», в уголовном деле о катастрофе самолета SSJ 100 авикомпании «Аэрофлот», доминирующей является версия о действиях пилотов. Не выработав топливо и с явным превышением скорости, они совершили посадку в аэропорту «Шереметьево», что и привело к повреждению воздушного судна с последующим пожаром.
Параллельно следствие разбирается с наземными службами, которые, возможно, оперативно не отреагировали на ЧП.
Заход, по мнению близких к расследованию аварии источников, оказался сложным. В первую очередь потому, что из-за отказавшей автоматики совершался в ручном (direct mode) режиме. В нем отключаются такие важные при посадке функции, как автоматический контроль минимально допустимой путевой скорости машины, перегрузок или предельно допустимых углов атаки, поэтому экипаж мог ориентироваться только на показания приборов и собственные профессиональные навыки.
Кроме того, из-за неизрасходованного топлива, взятого с расчетом примерно двухчасового полета до Мурманска, Superjet садился с максимальной массой, создающей дополнительные трудности для приземления. Наконец, проблемы экипажу создало отсутствие полноценной радиосвязи с диспетчером — резервный канал, по словам летчиков, постоянно прерывался.
Самолет тем не менее благополучно вышел на глиссаду и снизился по ней к взлетно-посадочной полосе со значительным — более 1 км перелетом и превышением путевой скорости на 30 км/ч. Даже в таких условиях посадка, по мнению экспертов, была вполне безопасной. Однако в результате еще одной возможной ошибки летчиков, превысивших, как оказалось, не только путевую, но и вертикальную скорость снижения машины, касание колесами самолета бетонки оказалось слишком жестким. Сработавшие стойки шасси вытолкнули машину вверх, и самолет совершил так называемый отскок (bounce landing) от взлетно-посадочной полосы.
Справиться с первым скачком летчики опять же не смогли, а своими действиями — они все время пытались прижать нос самолета к земле, вместо того чтобы, наоборот, стабилизировать машину в посадочном положении,— лишь спровоцировали новые «прогрессирующие», по авиационной терминологии, отскоки. Уже после второго, еще более высокого «прыжка» стойки шасси продавили топливные баки самолета, керосин из них выплеснулся на горячие двигатели и воспламенился. Когда SSJ 100 наконец остановился, вся его задняя часть была охвачена пламенем.
Выбраться из горящей машины удалось большинству членов экипажа и только пассажирам, которые сидели на первых рядах кресел. Те, кто располагался сзади, получили серьезные травмы еще во время «прыжков» лайнера по бетонке и выбраться из салона самостоятельно не могли. Горящий вокруг авиационный керосин не оставил раненым никаких шансов на выживание.
Эксперты сходятся во мнении, что катастрофа, скорее всего, произошла из-за ошибок экипажа Superjet.
Первой из них было само решение летчиков лететь через грозовой фронт. Затем, попав в сложную, но далеко не катастрофическую ситуацию с отключением автоматики, летчики, по мнению авиаэкспертов, поторопились приземлиться вместо того, чтобы продержаться несколько часов в воздухе и выжечь лишний керосин (сливать топливо в воздухе сейчас запрещено по экологическим требованиям). Наконец, уже в процессе приземления члены экипажа SSJ 100, как полагают авиаэксперты, продемонстрировали свою крайне слабую пилотажную подготовку, не сумев сначала правильно зайти на посадку в ручном режиме, а затем еще и усугубив ситуацию с начавшимися отскоками.