Выступая перед сотням участниками конференции, инициированной Фондом «Тиква» («Надежда») в Нью-Йорке, министр юстиции Айелет Шакед обратилась к теракту в синагоге «Эц Хаим» в Питтсбурге (штат Пенсильвания), в результате которого погибли 11 человек, а также – к основным вопросам права, законоприменения и юриспруденции своей страны.
«Это, вероятно, крупнейшая антисемитская резня в американской истории», - сказала Шакед, добавив, что Израиль и Соединенные Штаты разделяют общие ценности бескомпромиссной войны с терроризмом: «Только накануне я предстала перед членами большой еврейской общины Нью-Йорка, а на следующий день нам сообщили о жестокой резне».
После этого Шакед представила свое мировоззрение, и пространно рассказала о деятельности в течение нынешнего срока пребывания на посту министра. В частности, она сказала: «Представьте, если сможете, Верховный суд, который имеет право сам избирать своих членов. Представьте себе суд, который игнорирует законодательство и административные решения, если есть разногласия по поводу политики. Представьте себе суд, который иногда запрещает правительству действовать, а в других случаях приказывает действовать; Суд, который утверждает полномочия и использует их для вмешательства в решения в сфере безопасности. Правда в том, что нет необходимости воображать: Верховный суд Израиля сделал всё это!».
Далее Шакед ответила на аргумент Аарона Барака о том, что даже в Соединенных Штатах существует судебный надзор без конституции, разрешающей суду делать всё это: «Судья Джон Маршалл создал судебный надзор на основе согласованной конституции, в то время как Барак из-за своего желания создать то же самое, решил, что такая согласованная конституция уже есть в Израиле. Однако этого никогда не принималось., и Израиль – это единственная страна в мире, чья конституция создана посредством судебного постановления».
«Израильские судьи использовали концепцию «живой конституции», но они сделали это без конституции, и так же, как расширили конституционное определение Израиля как «демократического государства», также сузили конституционное определение Израиля как «еврейского государства», - добавила она, указав, что видит «систему прав человека священным делом, но не тогда, когда она отрезана от наших политических традиций, и не когда она отрывается от израильской национальной миссии, нашей идентичности, нашей истории, наших сионистских идеалов».
«Я не могу молчать о том факте, что некоторые считают нашу уникальную культуру препятствием, что есть воспринимают наши традиции как барьер, а наше наследие – как неприятную вещь», - сказала Шакед, указав, что мы такие, какие есть, «и это – хорошо для нас. Наша национальная сущность, конечно, не камень преткновения, что и делает нас обществом».
«Несмотря на то, что Национальный закон повторяет и закрепляет очевидные истины, в нашем правовом климате Основной закон считается новой парадигмой, безусловно, в отношении всего, что мы претерпели за последние 25 лет, и является важным инструментом для судей, которые хотят установить новые отношения между правами личности и национальными интересами», - добавила она.
«Он ставит сионизм и основы нашей простой и одновременно глубокой идентичности на место, которое им подходит, - на центральное место, создавая конституционную структуру, которая, наряду с индивидуальными правами, суть наличие конституционных национальных основ для государства Израиль», - указала министр юстиции.