Элиезер Розенфельд
Элиезер Розенфельдצילום: ערוץ 7

По словам обвиняемого в совершении 6 месяцев назад злонамеренного поджога в арабской деревне Кфар-Дума, повлекшем смерть трех членов семьи Давабше, он сделал это из мести за убийство Малахии Розенфельда (הי"ד), погибшего в результате теракта в округе Биньямин в июне 2015 года.

Шокированный этим признанием, отец Малахии, Элиезер Розенфельд, с негодованием  отвергает этот акт мести, считая нападение на деревню Кфар-Дума – преступлением.

«Что, разве мы – дикие варвары?» (досл. «מה, אנחנו חיות ברבריות?»), - спрашивает он у корреспондента религиозной радиостанции «Коль Хай», называя месть за своего сына «жалкой».

«Если событие в Кфар-Дума было местью за гибель моего сына, совершенная молодежью, которой трудно принять происходящее, то это все равно жалкая месть, и я очень недоволен теми, кто ее совершил» (досл. «זאת נקמה אומללה. אנחנו כועסים על זה מאוד»), - сказал он.

Розенфельд особо подчеркнул, что путь террора, по которому следуют арабские экстремисты – не наш путь: «Если малыш бьет вас в классе, вы идете мстить его брату?! Что, мы – дикие варвары?! Арабы – кровожадны, преследователи крови, они так выросли, но мы не имеем права проливать невинную кровь. Наша месть – только через суд или сам Б-г отмстит за нас».

«Это – не наш путь, в добавок, он – осквернение Имени Г-споднего (досл. «זו לא דרכנו, בנוסף לחילול ה'»). Я не хочу думать, что произойдет и что устроит нам жестокий враг, если, не дай Б-г, подозрения подтвердятся», - добавил Элиезер Розенфельд.

Ранее скорбящая мать жертвы террора, Сара Розенфельд, сказала в интервью корреспонденту 10 канала, что «это – пощечина, нанесенная памяти моего сына и его путям (досл. «זו סטירת לחי לזכרו של בני ולדרך שלו»). Мы не связаны с этим, и никогда не хотели этого, и никто не спрашивал нашего согласия».

Она также добавила, что «когда здесь что-то происходит, легко сказать, что все поселенцы – такие, как он [Бен-Олиэль]… Я выступаю против такого восприятия и чувствую необходимость многое сделать для того, чтобы предотвратить распространение такого стереотипа в общественном сознании. Я надеюсь, что [суд] не найдет связи между этими двумя инцидентами, апеллируя к дружбе молодых людей… Я сказала мужу, что последнее, что нам нужно – так это эта связь» (досл. «אמרתי לבעלי שמה שחסר לנו הוא שיעשו את הקשר»).

Сара Розенфельд также подчеркнула, что убийство арабов в отместку за теракт против евреев – это однозначно неприемлемое деяние, и угроза для всех, в буквальном смысле слова.

«Я отлично понимаю разочарование, горечь и гнев по поводу того, что евреев убивают в еврейской же стране, но такие действия нельзя назвать иначе, кроме как извращенные, неприемлемые и ужасные. Мой Всевышний не просит за это» (досл. «הקדוש ברוך הוא שלי לא מבקש את הדברים האלה»).